«А фашист накалил железный прут и в грудь мне тычет», –

Дата:

вспоминает о войне и принудительном труде в Германии бывшая узница

Следы страданий военных лет остались не только на теле женщины, но и в ее душе и памяти. И в последнее время своими мыслями бывшая узница нацистского концлагеря в немецком городке Шлойзинген Прасковья Васильевна Игнатчик все чаще возвращается в прошлое.

Бывшая узница Прасковья Васильевна Игнатчик из деревни Заплесье
Бывшая узница Прасковья Васильевна Игнатчик из деревни Заплесье

– Иной раз лягу спать, а уснуть не получается. Думается о разном, но больше всего почему-то вспоминается война и чужбина. Иной раз так на душу наляжет, так она растревожится и разболеется, что утра дождаться не могу – ночь кажется вечностью. Это даже представить страшно, сколько страданий мне выпало. Но ничего – все вынесла, вытерпела, и теперь еще хоть и с трудом, но на своих ногах передвигаюсь. А ведь в середине осени, в октябре, мне уже 90 лет исполнится, – рассказывает П.В.Игнатчик из деревни Заплесье.

Лучшие годы молодости, как считает Прасковья Васильевна, у нее отняла война. Весной 1944 года ее, 16-летнюю девчушку, забрали из родительского дома и отправили на принудительные работы в Германию. По дороге поезд, на котором молодых парней и девчат везли на чужбину, повредили партизаны. Он приостановился, и те из ребят, кто был смелее и решительней, убежали в лес. А Прасковья, или, как звали ее родные, Пашенька, испугалась, что если она вернется домой и ее увидят немцы, – то в наказание расстреляют родителей. Девушка побоялась рисковать судьбой своих близких и терпеливо отправилась в неизвестность.

Так она вместе с другими девушками оказалась в городке Шлойзинген, где располагались объекты военной промышленности. Их поселили в тесных бараках концлагеря и повели на завод, где они должны были работать. К девчатам подошел мастер, показал станок, на котором вытачивались какие-то детали к боеприпасам, объяснил обязанности, главная из которых заключалась в том, что в их работе не должно быть заводского брака. И вскоре они осознали весь ужас своего рабского труда и подневольного положения.

Девчат постоянно донимал голод. На неделю им полагалась буханка хлеба, в составе которого было мало зерна и много разных примесей. Кроме этого, им выдавалось по мисочке баланды, где иногда попадалось по пару кусочков брюквы или капусты кольраби. Но такой никчемный паек и плохое питание не помешало фашистам использовать истощенных девушек в качестве доноров для раненых немецких солдат.

«Кровь заберут, подняться не можешь – силы нет, а от работы на заводе никто не освобождает. Сознание теряешь, а идешь и включаешь оборудование. Немного зазеваешься, опустишь голову – и прядь волос уже станок заматывает. Быстро остановить его было невозможно, и потому волосы снимало вместе с кожей. Голый череп на месте девичьей головы оставался… Потом мы уже научились немного остерегаться: просили нож и как можно короче срезали свои волосы. Они у нас на голове клочьями торчали», – размеренно ведет свой рассказ бывшая узница.

Голос пожилой женщины начинает дрожать, но глаза остаются сухими. За свою жизнь она убедилась, что всего горя и страданий, которые выпали на ее долю, не переплачешь – слез не хватит. Поэтому теперь Прасковья Васильевна если и горюет, то незримо для других – сердцем.

Далее П.В.Игнатчик рассказывает об изощренных наказаниях и истязаниях, которым за малейшую провинность подвергались подневольные узники. Она также не избежала этой страшной участи. Девушка знала, что надо очень строго следить за тем, чтобы все детали, которые сходят со станка, соответствовали требованиям, потому что малейшая оплошность всегда оплачивалась кровью. Но на каком-то этапе производства ее начали покидать силы, и она не уследила – пропустила брак. Это быстро выявили и Прасковью отправили в камеру пыток.

«Она была похожа на обычную кузницу: горела печь, лежали железные щипцы и прутья. А потом фашист накалил тот прут – и в грудь мне тычет. Вначале я чувствовала боль и слышала, как «шкварчит» моя кожа. А потом потеряла сознание. Так меня наказали за то, что со станка вышла кривая деталь и что я будто бы хотела сделать диверсию… А потом с теми ожогами меня снова отправили в цех», – рассказывает бывшая узница.

«Живучая баба!», – так сегодня характеризует свою терпеливость, стойкость и силу воли бывшая узница. Хотя, вероятнее всего, в тех условиях, после всего пережитого, она бы долго не протянула, если бы не пришло освобождение. Вначале в город вошли союзники-американцы, но из бараков девчат выпускали советские солдаты. «Мы выглядели настолько истощенными, что ноги у нас были – как мизинец. А на голове кровавые волдыри появились – паразиты загрызали…»

 Освобожденных узников немного подкрепили, выдали мыло от вшей и чистое белье, отправили в баню, а далее для большинства из них начался счастливый путь домой. А вот Прасковью Васильевну с ее многочисленными ожогами, которые она получила в камере пыток и которые начинали превращаться в сплошную рану, ожидала совсем другая дорога – девушку отправили в военный госпиталь в Кенигсберге. А домой, в Заплесье, Пашины подруги по несчастью увезли только ее гребешок, который она просила передать родителям. Как утешение, что их дочь жива и надеется на скорую встречу.

Правда, вернуться домой Прасковье удалось лишь через год после освобождения из принудительного рабства. Ожоговые раны с трудом поддавались лечению, и следы пыток на теле П.В.Игнатчик остались на всю жизнь. Как и шрамы в ее измученной душе…

После войны девушка вышла замуж, в семье пошли детки. Но счастье было недолгим: 18 декабря 1960 года она родила младшего сына, а 25 декабря муж Прасковьи Васильевны погиб. Прожив в браке всего 12 лет, женщина осталась вдовой с шестью ребятишками на руках. И в доме, который они начали строить, – ни окон, ни дверей, ни печей…

– Как мне трудно было, не передать словами. Но люди, родственники, как могли, помогали. Я устроилась на ферму дояркой, а чтобы меньше думать и переживать, старалась больше и тяжелее работать. Вышивкой увлеклась, она мне настроение поднимала. Приду с фермы, управлюсь по хозяйству, уложу детей, а сама – скорее бралась за полотно и нитки с иголкой. Ночи напролет просиживала за этой работой. А теперь смотрю на свои вышитые скатерти, простыни, наволочки – и слезы наворачиваются. Сколько всего умела, а теперь вот – совсем уже немощная стала. Иной раз ложусь спать, мысли всякие наворачиваются, и мне никак не хочется верить, что была война, что меня куда-то увозили из этих мест, и что столько страданий я видела… Мне кажется, что все это происходило не со мной, что, может, мне моя прошлая жизнь просто приснилась…

Потом, когда подрастут дети и время немного залечит раны, она найдет и соберет в гости своих подруг по несчастью. И, сидя за праздничным столом, который был уставлен всякими вкусностями, одна из бывших узниц, Тэкля из пригородной деревни Семоновщина, скажет: «Надо было брюкву сварить. Так, как мы когда-то ели: пару штук – на котел воды…» Память о принудительном рабстве преследовала их всю жизнь…

– Не очень давно Тэкля последний раз позвонила мне из Семоновщины и сказала, что она уже совсем плохо себя чувствует и что ее увозят дети. «Пашенька, пока живая – целую», – попрощалась с моей собеседницей подруга, с которой их связывало так много воспоминаний.

Да и сама Прасковья Васильевна жалуется на то, что ее перестают слушаться ноги, и потому передвигаться по дому, выходить на улице ей удобнее всего с помощью табуретки или стула. Пережив многое, она перестала бояться жизненных неудобств и трудностей, но единственный страх, который и сегодня испытывает эта стойкая и мужественная женщина – это от того, что война на нашей земле когда-то и для кого-то может повториться.

«Спаси и сохрани, Господи, еще кому-нибудь пережить такое. Счастливый тот, кто ничего этого никогда не видел», – в который раз повторяет пожилая сельчанка. Как самую выстраданную, самую спасительную молитву…

Галина ШАФРАН

Фото автора

Поделиться новостью:

Популярно

Архив новостей

Похожие новости
Рекомендуем

Карпенко рассказал, как идет формирование ВНС

Формирование ВНС идет достаточно гласно, сообщил журналистам председатель ЦИК...

В Беларуси скорректирован порядок предоставления и использования спонсорской помощи

Президент Беларуси Александр Лукашенко 27 марта подписал указ №112,...

В Дрогичинском районе проходят комплексные учения

Учения в районе будут проходить в течение двух дней...