– Приезжайте! Нам сейчас позарез нужны рабочие руки! – просто и без раздумий сказал заведующий Бездежской участковой больницей Павел Федорович Севастьянович. В ответ на мое желание на определенное время поменять свою профессию и стать волонтером-помощником санитарок и медсестер в палатах сестринского ухода, чтобы таким образом лучше узнать об их повседневной работе. Вначале подумала, что доктор шутит. Но впоследствии оказалось, что это – действительно правда…
Приехала к утренней пересменке. Медсестра Валентина Ивановна Елец и санитарка Раиса Николаевна Климчук завершали ночное дежурство и уходили домой не просто уставшими, а измученными и расстроенными. Как оказалось, накануне в палату сестринского ухода привезли пожилую женщину из ближайшей деревни. Родственники, желая спокойно решить свои проблемы и не испортить с ней отношения, сказали, что отправляют бабушку на лечение. А когда ее привезли в больницу, кто-то из пациентов растолковал женщине, как оно есть на самом деле. И бабушка от огорчения всю ночь намеревалась уйти домой.
– Целюсенькую ночь глаз не сомкнула, следила за ней. А под утро отвлеклась на какие-то другие дела, так она в окно решила выйти. Кулаком его разбила, еле оттащили ее оттуда, – уставшим голосом говорит Раиса Николаевна Климчук. – Отправляя родственников на социальную койку, нужно находить мужество сказать им правду, а то они считают, что это мы их тут держим, – добавляет санитарка, которой наверняка хочется, чтобы эта смена быстрее завершилась, и скорее уйти домой.
Но перед этим заведующий сельской участковой больницей П.Ф. Севастьянович собирает всех – и тех, кто уходит со смены, и тех, кто только пришел на работу – на утреннюю планерку, которую здесь называют «пятиминуткой». Оказывается, в больнице назрела довольно глобальная проблема, по сравнению с которой ночное происшествие с бабушкиным «выходом в окно» несколько теряет свою значимость. Так получилось, что накануне сильно травмировала ногу и на длительное время попала на лечение дневная санитарка, а это значит, что работников в палатах сестринского ухода поубавилось. Оперативно найти ей замену не получилось, хотя обращались и в службу занятости населения, и к безработным в Бездеже, Хомске и в других соседних деревнях. И вскоре мне станет понятно, почему здесь так необходимы дополнительные рабочие руки.
Планерка у Павла Федоровича длится даже меньше заявленного времени, и врач быстро уходит вести прием стационарных больных. «Наш доктор тоже за работой света белого не видит, особенно сейчас, когда многие болеют», – говорит медсестра Наталья Константиновна Шевченко, которая вместе с санитаркой Еленой Константиновной Вакульчик заступает на плановое дежурство. Если все идет в обычном режиме, то вместе с ними выходит на работу еще и постоянная санитарка, Алла Васильевна Жидкович, которая помогает в уходе за пациентами палат сестринского ухода в дневное время, когда работы особенно много. Но сейчас она в больнице, и на какое-то время (и насколько это возможно) я должна стать ее дублером…
Первым делом, как сообщает дежурная санитарка Елена Константиновна Вакульчик, или, как ее здесь называют, Алена, нам нужно помыть и переодеть тяжелых пациентов, которые не поднимаются. «Если у остальных банный день – по желанию, то этих нужно купать ежедневно, а то и несколько раз на дню», – поясняет моя временная напарница.
И говорит, что начнем с первой палаты, а то там Константинович «был весь в шоколаде». Так культурно здесь называют отходы человеческой жизнедеятельности. Алена берет передвижную инвалидную коляску, и мы стараемся пересадить в нее немощного мужчину. По виду он еще не старый, но пережитый инсульт почти превратил его в овощ. С трудом передвигаем его в коляску. Обездвиженные ноги Константиновича касаются пола, путаются под колесами каталки, и везти его в ванную оказывается крайне неудобно. Поэтому Алена держит ноги, а я по коридору качу его к ванной. И понимаю, что в таком отделении обязательно должна быть передвижная коляска с удобной подножкой, чтобы в нее можно было вместить не только тело, но и удобно расположить ноги больного.
Вторая проблема – затянуть неподвижного человека в ванну. А потом достать его оттуда и снова поднять на каталку. Мне казалось, что в этот момент от тяжести груза у меня отвалятся руки, хотя здесь нам на помощь приходит и медсестра. И я удивляюсь, как они делают такую работу ежедневно.
По сравнению с этим помыть неподвижного больного человека в ванной оказалось пустяшной обязанностью. Особенно если при этом размышлять о том, что нам не дано знать, каким будет наш завтрашний день или будущее наших близких и родных людей: доживем ли мы до старости, встретим ли ее в своем рассудке и на своих ногах? Эти мысли усмиряют гордыню и умягчают сердце, и купание немощного чужого человека становится обычной работой.
Между делом расспрашиваю Елену Константиновну, как она стала санитаркой в палатах сестринского ухода.
– На работу я езжу из Завершья, и пришла сюда, потому что у меня бабушка 15 лет лежала, и я привыкла за такими людьми ухаживать. Они очень разные. Иногда и сердятся на нас, и ругаются. На своих родственников обижены, а на нас порой недовольство вымещают. Но мы привыкли. Приспособились… И мне больше жалко не себя, а их, – говорит Е.К.Вакульчик, успевая при этом переодеть привезенного из ванной Константиновича (именно так, по отчеству, здесь называют каждого из пациентов).
Потом переходим к соседней кровати, чтобы отвезти в ванную Павловича. Спрашиваю его о родных, и в ответ он начинает истерично махать руками. В отличие от Константиновича, мыться он категорически не хочет и свое недовольство выражает таким ядреным матом, что остается только удивляться, как с трудом говорящий человек может так внятно и со вкусом материться.
И пока везем его по коридору в ванную, и пока раздеваем и купаем – словарный запас не меняется. «Павлович, успокойтесь…» – просит его Алена. И на какое-то время наш пациент действительно умолкает.
Везем Павловича обратно в палату, перекладываем на кровать, где санитарка переодевает его, а затем вытирает и свое вспотевшее лицо. А ведь это – только начало ее рабочей смены. И мы привели в порядок только двоих из 21 пациента палат сестринского ухода в Бездеже. Справившись со своими обязанностями, на помощь нам снова приходит медсестра, Наталья Константиновна, которая к нашему возвращению из ванной успевает поменять постельное белье на кроватях подопечных.
Третьим пациентом палаты №1 является Иосифович. Он совсем не видит, но может ходить и обслуживать себя самостоятельно…
А потому нам нужно поспешить в другой конец коридора. По пути туда вижу, как из палаты выглядывает немолодой мужчина в шапке, хотя в больнице – комфортная температура.
– Чего вы не снимаете шапку? – спрашиваю чудаковатого пациента.
– Голова болит. А в шапке перестает, – вполне серьезно объясняет мужчина, которого зовут Данилович. А еще он, как говорят мои временные коллеги, не любит мыться. Считает, что от воды у него появляется аллергия. Вы представляете, как можно искупать человека, который отказывается от этой процедуры? Хотя мне почему-то кажется, что все было бы проще, если бы в таком заведении работал хотя бы один санитар-мужчина. За рубежом это – норма. А у нас уход за немощными людьми почему-то – исключительно женская обязанность. Может, еще и потому, что это – низкооплачиваемый труд.
А тем временем мы переходим в другой конец больничного коридора, в женскую палату, где на помывку нужно отвезти пожилую немощную Григорьевну. С ней гораздо проще: она охотно общается, рассказывая о том, что до пенсии работала уборщицей в Дрогичине, что у нее был сын, который погиб, и что теперь она жалеет, что в свое время не родила ему братика или сестричку, может, тогда б ее было кому досмотреть дома. Но жизнь нельзя повернуть обратно…
Пенсия у бабушки совсем мизерная, и после оплаты социальной койки денег на другие потребности у нее практически не остается, и помогать ей некому. «Но она привыкла и не просит ничего лишнего», – говорят медработники.
Потом мы помогаем принять ванну улыбчивой и разговорчивой Михайловне, которая рассказывает, что у нее было две дочери: младшую она похоронила в 14-летнем возрасте, потом умер муж, и замужняя старшая дочь забрала ее к себе, в Жодино. А вскоре и она умерла… Михайловна вернулась домой, в деревню, и сразу помчалась на кладбище, где похоронена младшая дочь. Наплакалась так, что не помнила, как оказалась в лесу. После этого ее и оформили в палату сестринского ухода.
– Спасибо, шчо государство нас подбырае, шчо доглядають, – с благодарностью говорит женщина. На первый взгляд кажется, что сейчас Михайловна – в полном порядке: пенсия у нее хорошая, денег достаточно, чтобы купить себе все необходимое, периодически ее, несмотря на далекое расстояние, приезжают навестить двое взрослых внуков. Женщина говорит с нами, не умолкая, шутит, смеется… Но, видимо, душа ее все равно плачет, потому что в конце беседы настроение Михайловны меняется, и она с отчаянием произносит: «Коб гэто хто знав, як гэто тяжко – хороныты своих дытэй. Но трэба тырпиты и змырятыся – жывым в могылу ны полизыш…»
Вскоре в палаты приносят завтрак – ленивые вареники. А санитарка и медсестра спешат помочь покушать тем, кто сам ложку держать не может: Наталья Константиновна кормит мужчину из первой палаты, Елена Константиновна – 91-летнюю лежачую бабу Нину, которая совсем не поднимается и кушает лежа…
К этому времени уже выспалась и буянившая ночью бабушка Вера. Сейчас она смирно сидит в палате, сложив руки на столе, и вполне культурно старается выяснить, где ее дом и что с ним стало. Она называет свое имя, но отчество и деревню, в которой живет, почему-то вспомнить не может…
И я понимаю, что работа в таком отделении не позволяет схалтурить. Здесь не прибегут обеспокоенные родственники и не станут предлагать санитарке или медсестре шоколадку, чтобы она лишний раз позаботилась о немощном человеке, подняла, помыла, перевернула его на другую сторону, обработала болячки, причесала, побрила… Здесь это – постоянная, ежедневная, рутинная работа, избежать которой невозможно, потому что пациенты должны быть ухожены, а в палатах – прибрано, свежо и без неприятных запахов… А для этого поднимать, переносить и купать лежачих пациентов иногда приходится несколько раз в день. Да и качественных, эффективных стиральных порошков и дезсредств в таком отделении могло бы быть больше. И в этом, наверное, тоже могли бы помочь спонсоры или родственники тех, кто отправил своих близких на социальную койку…
В такой работе удивительно быстро бежит время. Ближе к обеду я прощаюсь, а Наталья и Елена продолжают свою смену. Далее санитарке нужно убрать в палатах, подстричь, побрить пациентов, разнести обед, снова покормить, выслушать, посочувствовать… Хотя одной только жалостью и сопереживанием никому не поможешь, здесь надо служить ближнему, трудясь с горячим сердцем, но с холодным умом. Сродни тому, как звучит в святом послании апостола Павла: «Тяготы друг друга носите, и так исполните Закон Христов…» Иначе сил надолго не хватит…
Но так легко и просто бывает сказать об этом. И так трудно, оказывается, для многих из нас это сделать…
Галина ШАФРАН
Фото автора
