Во время войны мой отец, Владимир Митрофанович Абрамович из деревни Гутово, был вывезен на принудительные работы в Германию. Год и три месяца он находился в фашистском рабстве, был занят каторжным трудом в шахтах, но все же сумел выжить и дождаться светлой поры – освобождения! Что же уготовила ему судьба после этого, какие испытания выпали на его долю?..
Август 1944-го. Эльзас-Лотарингия, город Дойчот. В первый день после спешного бегства немцев командование в лагере приняли на себя русские военнопленные, которых фашисты использовали на самых тяжелых работах, в том числе и в шахтах. Они провели общее собрание, на котором было принято решение оставаться в лагере и поддерживать порядок до прихода частей американской армии.
С их появлением бывшим узникам выдали дневной рацион питания, после чего отправили на грузовых машинах в Люксембург, где разместили во временном лагере. Там Володя находился около двух недель. Затем их переместили в город Компьень (Франция), где по соглашению советского военного командования и французского правительства из перемещенных лиц сформировали воинскую часть, определили в лагерь и поселили в бараки. Военнослужащим выдавали паек французского солдата.
В Компьене бывшие офицеры Красной Армии из числа военнопленных начали обучать их военному делу. Одновременно с боевой и строевой подготовкой проводились занятия, доводились последние новости с фронта. Так продолжалось в течение трех месяцев.
В декабре 1944-го года в гарнизоне, где находилась воинская часть, командование объявило о возможности русских солдат воевать против фашистской Германии на стороне союзников. Практически все бывшие узники стремились принять участие в военных действиях и по мере сил и возможностей отомстить нацистам за их злодеяния. Рота, в составе которой находился Владимир Абрамович, практически в полном составе приняла это предложение и пополнила число добровольцев на стороне союзников.
И вот наступил день отправки на фронт. Володя, сидя в кузове грузовика, наблюдал за развитием событий. Он хорошо запомнил, как на рассвете колонна машин двинулась по горному серпантину вверх. Вскоре их привезли на станцию, где размещались части американской армии. Настроение у всех было приподнятое и боевое.
В это время послышался нарастающий гул самолета. Вскоре все увидели, как, очевидно, немецкий лазутчик дал сигнал пущенной в небо ракетой. И в тот же момент вражеский самолет начал сбрасывать бомбы. На станции стоял грузовой эшелон союзников с оружием, боеприпасами и горюче-смазочными материалами. В результате налета пострадал последний вагон. Он начал дымиться. Русские парни, еще не до конца осознав всей опасности, бросились спасать состав и имущество, находящееся в нем. Они попытались отцепить вагон. Американский офицер вовремя остановил их и приказал бежать в укрытие. Буквально через несколько мгновений прогремел взрыв. В воздух взлетел последний вагон, а затем детонировал весь состав. Грохот, скрежет, дым, огонь! Жуткий фейерверк! Это было ужасающее зрелище. Володя видел из укрытия, во что превратился огромный состав. Лишь наблюдая за катастрофой, он смог реально оценить грозившую им опасность и понять, что мог погибнуть.
На следующий день добровольцам выдали повседневное обмундирование американских военнослужащих. Поначалу новобранцы знакомились с уставом американской армии. Все было необычно, и поэтому вызывало повышенный интерес. Так они оказались в районе знаменитой «Линии Мажино» Это была действительно мощная оборонительная линия французской армии. Но, к сожалению, она оказалась бесполезной, так как гитлеровские войска во время нападения на Францию обошли данную оборонительную линию и к 1944-му году привели ее в негодность. В.М.Абрамович вместе с другими сослуживцами занимался доставкой боеприпасов к орудиям, находившимся непосредственно на линии фронта, что, естественно, было сопряжено с повседневной угрозой для жизни.
Дни шли за днями. Наступил февраль 1945-го года. Зима во Франции белорусскому парню, привыкшему к суровым зимам на Полесье, показалась на удивление теплой. А в скором времени рота в спешном порядке по приказу советского командования была выведена из состава американской армии и вывезена французами в военную часть. Затем колонна прибыла в столицу Франции. На железнодорожном вокзале машины остановились. Солдатам дали возможность некоторое время погулять по Парижу. Ходили небольшими группами, так как не знали языка. Кто-то воскликнул: «Смотрите! Вот Эйфелева башня!»
Володя глядел с неописуемым восторгом, хотел запомнить все окружающее до мельчайших подробностей. Затем солдаты, повинуясь какому-то внутреннему порыву, разбились на небольшие группы по национальному признаку. Они произвольно, легко и непринужденно, но с глубоким, затаенным чувством любви и тоски по Родине, начали петь национальные песни. На столичном вокзале Франции с достоинством и гордостью звучали русские, украинские, армянские, грузинские, белорусские народные песни. В этом самодеятельном исполнении было что-то великое и символическое. Лились песни, в которых чувствовалась тоска и печаль оторванных от дома парней. Володя пел вместе с другими, вспоминая родной край, и думал, вернется ли он на Родину.
Спустя некоторое время солдаты продолжили путь. К вечеру следующего дня машины прибыли в г.Ангулем. Роту разместили в казармах. Солдат поставили на довольствие. Жизнь шла по армейскому распорядку. Дисциплина в воинской части была строгой, как того и требовало военное положение. Правда, иногда происходили и курьезные случаи. Однажды Володя со своим другом шли по улицам Ангулема. Захотелось сильно пить. Абрамович предложил другу:
– Давай-ка зайдем в дом, попросим воды.
Сказано – сделано. В доме миловидная француженка, с трудом разобравшись, чего хотят солдаты, налила им по кружке вина. Володя с другом переглянулись и с удовольствием выпили угощение. Поблагодарив хозяйку, они вышли из дома. Что и говорить, такое обращение им понравилось. Отойдя на некоторое расстояние, они, шутки ради, зашли еще в один дом с аналогичной просьбой. Им опять налили вина. В казармы вернулись с мыслью о том, что французы воду не пьют, а только виноградное вино, и потому жить здесь довольно приятно. О таком интересном выводе они тут же рассказали своим сослуживцам. Те не замедлили воспользоваться таким способом утоления жажды.
Несмотря на это, французы относились к нашим солдатам с пониманием и уважением.
Однажды ночью, стоя на посту, Абрамович охранял склады. Под утро ему нестерпимо захотелось спать. Чувствуя, что засыпает стоя, он всевозможными способами пытался бороться с навалившимся сном. Но тщетно: даже не заметил, как вздремнул. Услышав непонятный шорох, парень очнулся, схватил винтовку, настороженно и пристально осмотрелся. Не увидев ничего необычного, он прислушался. Шорох за складами опять повторился. Володя понял, нужно действовать решительно, время военное. Держа оружие наизготовку, он приблизился к тому месту, откуда доносились странные звуки. Его глазам открылась следующая картина. За складами в яме зимой хранился картофель, его уже выбрали, остался только подгнивший. В этой яме, ползая на коленях, заросший щетиной, грязный мужчина жадно хватал гнилую картошку и с остервенением впивался в нее зубами. Зрелище было не из приятных. Солдат подошел к этому несчастному и голодному. Он видел, как гниль и грязь расползалась в руках, текла между пальцев, размазывалась по губам, небритым щекам и стекала на рваную немецкую форму. В одно мгновение Володя оценил обстановку и понял, что перед ним пленный немец. Лагерь, где их держали, находился недалеко от казарм и охранялся солдатами французской армии. Пленный ничего не замечал и продолжал ползать по яме. На какое-то мгновение Владимир растерялся, не зная, что предпринять. Вспомнились недавние каторжные работы в шахтах, постоянный изнуряющий голод, издевательства и допросы в гестапо. За секунды пронеслись воспоминания, и Володя понял, как ему действовать дальше.
– Hӓnde hoсh! –негромко произнес В.М.Абрамович. Немец от неожиданности дернулся, собранная картошка вывалилась на землю. Он испуганно сжался и поднял руки.
– Komm! – сказал Володя и показал, сжимая винтовку в руках, направление. Немец медленно и как-то обреченно повернул за складскую стену. Парень с ружьем пошел следом и выразительным жестом показал на хороший картофель, что лежал там, за стеной. Немец начал хватать обеими руками картошку, рассовывать ее по карманам и прятать за китель. Он взял, сколько смог, и выжидающе посмотрел на Володю. Тот показал в сторону лагеря военнопленных и сказал:
– Иди!
Еще не до конца веря в удачу, немец, то и дело оглядываясь, побежал в лагерь. Абрамович осознавал, что пленный боялся предательского выстрела в спину. Выждав немного времени, он вернулся на свой пост в раздумьях о превратностях судьбы.
– Вот так-то! Знай наших! – произнес Володя, обращаясь к невидимому врагу.
В мае 1945-го года пришел приказ: вывезти военную часть из лагеря, расположенного недалеко от казарм. Сорок человек, в том числе и Владимира Митрофановича Абрамовича, оставили для охраны складов. После отправки солдат в казармах поселилась непривычная тишина. Как-то, стоя на посту, Володя, прохаживаясь возле складов, задумался о своем детстве, родителях. Детства же, по сути, не было. С шести лет пас гусей, вставая на рассвете. Вспоминал, как много раз стоял на одной ноге, как аист, а другую грел о штанину! В октябре по утрам уже были настоящие заморозки, а обуви не было. Ноги от мороза и холода краснели, пятки грубели и покрывались ранами.
Со временем родители доверили ему более ответственное дело. Подросток стал пасти корову, лошадь, что в его положении ничего не изменило, а лишь прибавило осознания взрослости. Еще была учеба, которая значительно скрашивала его повседневную жизнь. Так в воспоминаниях проходило время ночного караула. Вдруг какой-то шум привлек его внимание. Был месяц май. Ночь стояла теплая и тихая, воздух был достаточно свеж, полная луна светила ярко. Несмотря на это, Володя сразу не смог разобраться в происходящем. На сравнительно небольшом расстоянии от поста, в лунном свете, отчетливо угадывалось движение на асфальтированной дороге. Казалось, небольшие волны то поднимались, то опускались, ни на миг не прекращаясь. В этом непрерывном движении чувствовалось что-то мистическое, зрелище непроизвольно притягивало и манило. Володя, как завороженный, пристально вглядывался, еще не до конца понимая, что же это за волны. Внезапно пришло осознание происходящего. Солдат, оцепенев от ужаса, ощутил, как волосы на затылке буквально поднялись.
– Крысы! Это же крысы! Тысячи крыс целенаправленно передвигались с востока на запад. Казалось, этим бегством управлял кто-то невидимый и могущественный. Володя из прочитанной литературы знал, что в случаях тотального перемещения крыс ими руководит крысиный король.
Абрамович наблюдал, как грызуны перемещались по территории, направляясь в лес. Вреда ему они не причинили, однако после этого случая Володе было страшновато заступать на ночное дежурство, но больше ему никогда не пришлось видеть такого массового шествия этих мерзких и в то же время умных тварей…
После капитуляции Германии В.М.Абрамовича вместе с оставшимися русскими солдатами отправили на реку Эльбу в г. Торгау. Было тепло, поэтому дорога особых трудностей не доставляла. Под ритмичный перестук колес Володю охватили воспоминания, как совсем недавно он шел вместе с приятелем по территории, где находились американцы. Съев шоколад, входивший в ежедневный рацион, ему захотелось корочку ржаного хлеба. Они решили пойти в магазин и купить буханку. Возвращались молча. По обочине навстречу им двигались, оживленно и громко разговаривая, двое военных в американской форме. Вдруг Володя услышал, как один из них сказал:
– От щоб еблык з’исты!
Эта фраза пронзила его тело. Не верилось, что диалект своего полесского села он услышит во Франции. Так он встретил своих земляков, благодаря которым потом повидался со своим другом из родной деревни Гутово…
В воспоминаниях и раздумьях прошла дорога на Эльбу. По прибытии к месту назначения Володя вместе со всеми вышел из поезда и в соответствии с приказом двинулся по мосту, соединявшему берега Эльбы, на территорию, где размещались части Советской Армии. На второй день всех вновь прибывших в фильтрационный лагерь вызывали на допрос.
Тех, кто положительно прошел этот процесс, распределили по воинским частям. Через некоторое время в составе одной из них В.М.Абрамович оказался в Лейпциге. Там он был назначен командиром первого отделения роты, и вскоре вместе со своими подчиненными он оказался на военном заводе, который в войну выпускал «Мессершмитты», и располагался километрах в двадцати от Лейпцига. Производство демонтировали: различные блоки, составные части, станки, детали, все возможное и пригодное отправляли в Советский Союз. Володя отвечал за охрану завода, так как являлся старшим.
А вскоре пришел приказ отправлять их воинскую часть из Лейпцига в СССР, и мой отец оказался на родине. Но это – уже отдельная история…
Елена ЯКОВЧИК,
д.Перковичи
